Пострадавшие за веру в Каменском-Днепродзержинске
Главный аспект настоящего доклада заключается в духовно-нравственном факторе. Ибо пострадавшие за веру – суть мученики, а мученичество – это семя христианства. Нам необходимо помнить о людях, которые и в условиях советского тоталитаризма, официальной доктриной которого был воинствующий атеизм, не отказались ни от своих убеждений, ни веры своей Церкви. И это ещё одна малоисследованная страница нашей истории. Представители различных конфессий, церквей и направлений – православные, католики, протестанты – они в чём-то главном удивительно похожи друг на друга, а именно: в готовности пожертвовать многим – и даже жизнью! – ради Господа нашего Иисуса Христа. «Господь мне помощник, и не убоюсь: что сделает мне человек?»
Политические события 1917 года и Гражданской войны поначалу мало затронули религиозную жизнь в Каменском. В годы кровавых междоусобиц, когда Каменское переходило из рук в руки, местные церкви и дома молитвы продолжали свою деятельность. Так, в 1917 году в костёле Святого Николая было окрещено 295 младенцев, в 1918 году – 291, и в 1919 году – 178 младенцев! Однако гонения на «инакомыслящих» священников начались практически сразу после установления Советской власти. В их числе можно назвать настоятеля Каменского костёла ксендза Игнатия Мицкевича. Ему было суждено провести в Каменском самое бурное время: 1917-й, 1918-й, 1919-й годы. Шесть разных армий, не считая множества атаманских формирований, воевали друг с другом на территории Украины. В ночь с 17 на 18 июня 1919 года ксёндз Мицкевич был арестован по постановлению местного ЧК по обвинению в противодействии большевизму. Впоследствии в Екатеринославской ЧК ксёндза Мицкевича и трёх инженеров Днепровского завода – Шафрановского, Ходоцкого и Боговича – чекисты приговорили к расстрелу. Инженеры были освобождены, а ксёндза, очевидно, как самого опасного для большевиков противника, отправили на баржу на Днепре, которую предполагалось во время пути взорвать и затопить. Но начался обстрел Екатеринослава казаками генерала Антона Деникина, стража при барже разбежалась, и ксёндзу Мицкевичу вместе с другими лицами удалось бежать и скрыться в городе.
26 июля 1919 года в Каменское вновь вступают отряды Добровольческой армии, а с ними техперсонал и рабочие Днепровского завода, оставившие Каменское при наступлении красных. Вместе с Добровольческой армией в Каменское вернулся и Игнатий Мицкевич. При очередной угрозе занятия Каменского красными, настоятель костёла, как первый кандидат в расстрельный список, выехал в Польшу и работал в Люблинской епархии.
С сентября 1919 года администратором и единственным священником Каменского приходского костёла Святого Николая становится ксёндз Константин Томашевский. По свидетельству современников, это был решительный, умный и мужественный человек.
Согласно записям в книге крещаемых Каменского приходского костёла, за три с половиной месяца 1920 года (записи обрываются 18 апреля) в приходе со всеми обрядами Таинства ксёндзом Томашевским окрещено 38 младенцев! Но это уже был закат некогда процветающей католической парафии, насчитывающей до 1917 года почти семь тысяч прихожан.
19 мая 1921 года ксёндз Константин Томашевский был арестован местной ЧК (по странности называемой Политбюро) по обвинению в дискредитации Советской власти и Компартии. Факт дискредитации заключался в отказе администратора костёла обвенчать в храме местного жителя большевика Леопольда Блощака. И вот уже завертелась чекистская машина по делу, которое ещё три-четыре года назад было просто немыслимо в условиях власти «старого режима».
Выдержка из ПРОТОКОЛА ДОПРОСА
гражданина Томашевского Константина Теофиловича, 38 лет, грамотен, ксёндз, беспартийный – сочувствующий христианской социал-демократической партии.
Вопрос: Откуда Вы взяли, что коммунист не может быть верующим человеком.
Ответ: Потому, что коммунизм не признаёт никакой религии.
Вопрос: Кто дал Вам разрешение требовать от коммунистов подписки об отречении от своих взглядов?
Ответ: Так как гражданин Блощак коммунист, а коммунизм – партия, отрицающая религию, то если он желает, чтобы я исполнил над ним религиозные обряды, он должен отречься от коммунизма.
Вопрос: Раз Советская власть не от Бога, признаёте ли Вы её?
Ответ: В гражданских вещах подчиняюсь, а в религиозных нет.
……….
2 июня 1925 года Екатеринославским Губадминотделом был зарегистрирован «Устав Римско-католической имени Святого Николая Общины». Самым многозначительным был 11-й пункт Устава из раздела «Порядок закрытия общества».
– Общество может быть закрыто:
а) по постановлению соответствующего исполкома или НКВД;
б) вследствие ареста части членов общества.
Над РСФСР, Каменским и римско-католической общиной Святого Николая опускалась ночь большевизма. В том же 1925 году ксёндз Константин Томашевский, предупреждённый о готовящемся очередном аресте, был вынужден выехать из Каменского. Дальнейшая его судьба неизвестна.
В 1925 году на смену ксёндзу Константину Томашевскому в костёл прибыл новый священник Яков Розенбах. Ксёндз Розенбах и в условиях психологического террора продолжал делать то, что обязан делать католический священник: отправлял мессы, крестил детей, исповедовал кающихся, причащал исповеданных. На Пасху 1928 года костёл пережил еще один праздник. Ксёндз Розенбах подготовил группу детей к их первому Причастию. Как оказалось, это было последнее первое Причастие в костёле Святого Николая города Каменского. Их было пятнадцать человек: девочки в белых платьях и мальчики в тёмных костюмчиках. После таинства Причастия ксёндз Яков Розенбах в окружении детей сфотографировался на память на крыльце дома священника. Какой печалью веет от этой фотографии! Кажется, дети и ксёндз видят будущее. Но никто из них ещё не знает, что через год костёл будет закрыт, начнутся репрессии, а дети, понемногу взрослея, станут скрывать свою принадлежность к Католической церкви. Но не забывать о ней.
12 октября 1929 года отец Яков был арестован в Днепропетровске, и в начале 1930 года по постановлению Спецколлегии Днепропетровского областного суда приговорён к пяти годам концлагеря на Соловках. За время следствия в Каменском произошли грязные события. В период с 10 по 13 декабря 1929 года большевики закрыли и опечатали синагогу, церковь, костёл и кирху.
Человек верующий самим своим существованием находится в оппозиции к власти, исповедующей безбожие. Но человека можно запугать, заставить замолчать, публично отречься от Бога или принудить из опасения за жизнь не приходить туда, где хотя бы двое или трое собираются во Имя Бога. А вот Церковь даже под страхом смерти не может сказать, что Бога нет, иначе – это уже не Церковь. Это прекрасно понимали идеологи строительства нового мира.
Ксёндз Яков Розенбах был освобождён из Соловков в ноябре 1933 года и выслан на поселение в Курск. В 1937 году его вновь арестовали по обвинению в шпионаже в пользу Польши и Германии и участия в фашистко-шпионской организации. По приговору тройки НКВД расстрелян в городе Орёл 10 апреля 1938 года.
Массовые гонения на верующих – священников и мирян – начались в Днепропетровской области в начале 30-х годов. Апофеозом борьбы с религией и её носителями стал декрет Совнаркома от 15 мая 1932 года, объявивший так называемую «безбожную пятилетку», результатом которой должно было явиться закрытие всех молельных домов в СССР к 1 мая 1937 года и «изгнание самого понятия Бога». Это стало обоснованием массового закрытия храмов и домов молитвы. В 1934 году была закрыта Свято-Николаевская церковь в Тритузном, в 1935 году старая синагога в Каменском, в 1936 году закрыты православные храмы в сёлах Романково и Карнауховка.
В период «безбожной пятилетки» в Каменском-Днепродзержинске начали привлекать к уголовной ответственности и верующих, мотивируя участие в контрреволюционных сектах или антисоветской агитации. Под эту статью мог попасть любой верующий-мирянин, не говоря уже о священниках.
В 1932 году был арестован 24-летний пресвитер Каменской общины баптистов Беспалов Александр Дмитриевич. В 1933 году решением тройки ГПУ он был осужден к трём годам заключения. В 1937 году после отбытия срока заключения постановлением тройки НКВД его вторично обвинили в принадлежности к контрреволюционной организации баптистов и приговорили к десяти годам Дальневосточных лагерей. В 1950 году за проповедь Евангелия Особым совещанием МГБ СССР он был в третий раз осужден к бессрочной, то есть, вечной ссылке. Однако в 1956 году в связи со смертью Сталина и последующими за этим событиями освобождён из-под стражи.
Легко было бы поверить Александру Дмитриевичу в 1932 году, когда ему выкручивали руки в Каменском ГПУ, что у него будет два сына и дочь, три внучки и внук, четыре правнучки и правнук? Что он, осужденный в 1937 году к десяти годам лагерей за принадлежность к «контрреволюционной организации баптистов», будет проповедовать и выступать по телевидению США? Что он, получивший в 1950 году клеймо «вечного ссыльного», будет присутствовать 23 августа 1998 года на празднике 90-летия Днепродзержинской церкви Евангельских христиан-баптистов, где он когда-то был пресвитером, и наставлять братьев во Христе на этом торжестве? Но Господь верен Своим обещаниям: «Милость к любящим Его и сохраняющим заповеди Его до тысячи родов».
С окончанием безбожной пятилетки, не окончились преследования за веру. Сама безбожная пятилетка закончилась провалом. По результатам всесоюзной переписи населения 1937 года, скрытой от общественности, 56,5% жителей Советского Союза назвали себя верующими. И потому упор в преследованиях за веру вновь пал на пастырей религиозных общин и активных верующих-мирян.
27 июня 1937 года Днепродзержинским городским отделом НКВД был арестован Викентий Антонович Сквирецкий, настоятель Днепропетровского костёла Святого Иосифа. Отец Викентий поочерёдно скрывался у днепродзержинских католиков Франца Стаховского и Гилярия Романского. Ксендза обвинили в том, что с 1930 года он был участником католической контрреволюционной организации, в которую был привлечён бывшим епископом Тираспольской епархии Фризеном, к тому времени арестованным.
СПРАВКА
На осужденного Сквирецкого Викентия Антоновича. Обвинялся в том, что являлся руководителем католической контрреволюционной организации. Решением Наркома внутренних дел СССР и Верховного прокурора СССР от 9 сентября 1937 года осужден к высшей мере наказания расстрелу с конфискацией всего, лично ему принадлежащего имущества. Приговор приведен в исполнение 19 сентября 1937 года.
По одному делу с отцом Викентием проходили днепродзержинские католики: Болеслав Рульковский, Франц Стаховский, Гилярий Романский, Витольд Матиевский, Генрих Бржезовский, Владимир Гуралевич, Леон Кальвасинский и другие. Все они также были расстреляны. Мир вашему праху.
………
26 января 1938 года в Днепропетровске проходил процесс над тремя жителями Днепродзержинска, которых обвинили в контрреволюционной и антисоветской агитации. Это православные священники Георгий Беззабава, Борис Беленький, а также Александр Надемский, происходящий из семьи священника. Все они получили от трёх до пяти лет лагерей.
О дальнейшей судьбе этих людей ничего не известно, за исключением Георгия Беззабавы. Украинец, из семьи священника, образование среднее, женат, родился в 1874 году. После отбытия срока наказания, он не изменил ни своим убеждениям, ни Православной вере. После войны стал благочинным, то есть настоятелем, открывшейся в Днепродзержинске Свято-Николаевской церкви. В конце пятидесятых годов, когда в Днепродзержинске готовилась крупномасштабная антицерковная кампания, равнозначная довоенному наступлению на религию, в Свято-Николаевскую церковь собор съехались православные священники. Это был будний день, поскольку по воскресеньям батюшки должны править службу в своих приходах, но это был праздник: все были единодушно вместе. После богослужения в церкви, решили сфотографироваться на память. В центре группы сидит настоятель Свято-Николаевской церкви благочинный отец Георгий Беззабава. В мае 1960 года Днепродзержинский горсовет примет решение о выселении православной общины из храма и размещения в нём музея революции.
В 1938-1939 годах годах в Днепродзержинске и в прилегающих сёлах были также арестованы православные священники:
Рубанистый Григорий, бесприходный священник села Романково, обвинён в принадлежности к контрреволюционной организации, расстрелян.
Рубанистий Николай, священник Днепродзержинской церкви, обвинён в принадлежности к контрреволюционной организации, получил 5 лет лагерей.
Перец Фёдор, священник Днепродзержинской церкви, обвинён в принадлежности к контрреволюционной организации, расстрелян.
Волошинов, служитель религиозного культа из Днепродзержинска, приговор неизвестен.
.........
Таким образом, к началу 1941 года Днепродзержинск и прилегающие сёла были существенно очищены от пастырей православных и иных общин. После нападения Германии на СССР граждане Советского Союза стали свидетелями знаменитого выступления Сталина, обратившегося к жителям страны, как к братьям и сёстрам. 22 июня 1941 года глава Русской православной церкви митрополит Сергий обратился ко всем православным верующим и духовенству с призывам подняться на защиту родной земли. С патриотическим посланиями к верующим выступили и лидеры других конфессий. Однако, не смотря на это, преследования по религиозным убеждениям в Советском Союзе не прекращались. В том числе и в Днепродзержинске.
2 июля 1941 года, то есть, через 10 дней после объявления войны, Днепропетровским облсудом был вынесен приговор по участию в антисоветской религиозной общине 54-летнему Ивану Хорольскому. Он проживал в Днепродзержинске, был на пенсии, женат, имел двоих детей. Приговорён к 10 годам лагерей. 13 июля 1941 года к 10 годам лагерей за участие в секте иеговистов осужден днепродзержинец Терентий Курика.
Кажется невероятным, но 22 августа 1941 года, когда первые регулярные немецкие части вступали в Днепродзержинск, Днепропетровский областной суд выносил приговор пяти днепродзержинцам, обвиняя их в участии в антисоветской религиозной общине баптистов. И на том основании все они были расстреляны! Это: Борисов Александр, Балашов Григорий, Горбач Яков, Гамзин Георгий, Олифер Феодосия.
........
Да, участие в религиозной общине каралось смертью наравне с изменой Родине и шпионско-диверсионой деятельностью. После освобождения города, верующие преследовались наряду с изменниками Родины, оуновцами, дезертирами и так далее.
26 апреля 1944 года, по обвинению в участии в антисоветской религиозной деятельности Днепропетровским облсудом осужден к 10 годам лагерей с ограничением в правах сроком на 5 лет Иван Журавель, работал кассиром Днепродзержинского трамвайного управлення, был женат. По приговору военного трибунала войск НКВД Днепропетровской области от 21 июля 1944 года был расстрелян Куменко Иван Николаевич. Украинец, из семьи служителей культа, образование высшее, женат, имел одного сына. На момент ареста был священником Саксаганского прихода Пятихатского района Днепропетровской области. Иван Куменко был обвинён в том, что во время войны работал редактором газеты «Кам’янські вісті» в оккупированном Днепродзержинске. Конечно, в данном случае, решающим был факт работы Куменко в качестве редактора газеты, а не его сан православного священника.
20 сентября 1947 года Днепропетровским облсудом была обвинена в принадлежности к контрреволюционной религиозной секте и осуждена к 8 годам ИТЛ работница завода имени Дзержинского Александра Захарова, 1922 года рождения. То есть, на момент вынесения приговора ей было всего лишь 25 лет. Ещё более суровому наказанию подверглись члены «антисоветской религиозной секты», осужденные 28 января 1948 года в Днепропетровском облсуде:
23-х летнюю Азу Зайцеву Азу, учётчицу транспортного цеха завода имени Дзержинского, 1925 года рождения самый гуманный суд в мире приговорил к 15 годам лишения свободы и ограничения на 5 лет в гражданских правах;
22-х летнюю Марфу Загорулько, работницу завода Дзержинского, приговорили к 10 годам лагерей и пяти годам ограничения в правах;
Александр Загривный, 1899 года рождения, без определённых занятий, получил 25 лет лагерей. То есть, на момент окончания срока ему должно было бы исполниться 72 года, да вот, исполнилось ли?
Мария Тихонова-Пальчик, секретарь директора городского управления водоканала получила свои законные 15 лет лагерей и поражение в правах сроком на 5 лет. После отсидки Судебной коллегией Днепропетровского облсуда 21 июня 1958 года, как домохозяйка, обвинена в участии в секте иеговистов, осуджена ещё к 10 годам ИТЛ с ограничением в правах на 5 лет.
24-х летняя Евгения Шуберт, воспитательница детских ясель №2 приговорена к 10 годам лагерей. Отсидев этот срок от звонка до звонка Евгения Шуберт была вновь арестована и по тому же обвинению в один день с Тихоновой-Пальчик, то есть, 21 июня 1958 года вновь посажена на 10 лет в исправительно-трудовой лагерь.
В конце пятидесятых годов судебные преследования по религиозным убеждениям пошли на спад, хотя и здесь, в качестве примера, можно назвать приговор в отношении члена Днепродзержинской общины пятидесятников Владимира Шепеля. 31 мая 1957 года он был осужден к восьми годам исправительно-трудовых лагерей за участие в религиозной общине.
Но преследования за веру не прекращались и в дальнейшем, они приняли иную форму. Можно называть многочисленные примеры санкций в отношений лиц партийной принадлежности за крещение детей, преследования верующих в высших учебных заведениях и так далее. Однако, Советская власть, вооружённая идеологией безбожничества, не смогла идеологически одержать победу над верой народа. И потому пыталась репрессивными методами физического устранения пастырей и активно верующих мирян, искоренить в людях веру в божественное. Устранить тех, кто мог повторить за Апостолом: «Горе мне, если не буду проповедовать Евангелие».
И всё же сегодняшний доклад мы не хотели завершить на минорной ноте. Ведь мы знаем, что Господь – Творец невозможного. Начало возрождения Днепродзержинского православного Свято-Николаевского собора связано с именем благочинного отца Александра Свидуновича, а возрождение костёла Святого Николая с именем уже так же легендарного священника ксёндза Мартина Янкевича. Каждая религиозная община нашего города может гордиться своими духовными лидерами, которые под воздействием Духа Святаго начинали работу по возрождению своих церквей и домов молитвы.
Постраждалі за віру у Кам'янському-Дніпродзержинську |
