Александр Слоневский
член Национального общества краеведов Украины
ПАРТИЙНЫЕ ЧИСТКИ НА ДГЗ 1934 года
«Чистка партии – исключение из коммунистической партии проникавших в неё классово чуждых элементов и случайных лиц. Массовые чистки партии осуществлялись в ВКП(б) в 1921–1936 гг. особыми комиссиями». Так определяет Советский Энциклопедический словарь издания 1988 года явление, предшествующее массовым репрессиям в отношении членов компартии.
Очень скоро коммунистам стало понятно, что чистки преследуют не улучшение качественного состава партии, а являются инструментом травли и избавления от неугодных лиц, а на уровне низовых организаций – попросту выполнение плана, спущенного вышестоящими партийными органами. Пик партийных чисток на ДГЗ пришёлся на вторую половину 1934 года.
Для начала, 15 мая по всем городским первичным организациям был проведен единый партдень для обсуждения вопроса «Задачи чистки парторганизации». Уже 23 мая состоялся расширенный пленум горкома партии совместно с городским партактивом с докладом председателя областной комиссии по чистке партии Алексея Губы. Последний вошёл в историю Каменского, как начальник городской милиции и одновременно заместитель начальника местной ЧК после окончательного установления советской власти в городе. Кандидатура более чем достойная на место председателя областной комиссии по чистке.
Комиссия по чистке на заводе Дзержинского приравнивалась к районной, ввиду большого количества членов и кандидатов в члены партии на ДГЗ – около трёх тысяч человек. На правах районной комиссии она была обязана 1-го и 15-го числа каждого месяца составлять статистический отчёт о ходе чистки и отсылать в областную комиссию. Областными комиссиями по чистке 5-го и 20-го числа составлялась общая сводка и посылалась в ЦК ВКП(б). Центральный Комитет партии большевиков, в свою очередь, обрабатывал полученные сведения и спускал на низ необходимый процент чистки, который для комиссий на местах становился руководством к действию.
Но следует признать, что поначалу партийная чистка на заводе Дзержинского шла вяло и не отвечала «требованиям дня». Так, в железопрокатном цехе первую чистку проводили на специальном партийном собрании 6 июня 1934 года, на которое были приглашены и беспартийные рабочие. Однако должных результатов достичь не удалось: на собрание пришло лишь 48 человек, из работающих в эту смену 178 человек. Сами присутствующие коммунисты не проявляли никакой активности. Более того, они угрожали беспартийным рабочим, выступившим на собрании и дававших против них «материалы». Также неудовлетворительно прошли партсобрания по чистке в транспортном цехе и мартене №2.
9 июня 1934 года на заседании Пленума заводского партийного комитета (ЗПК) выступил председатель по чистке железопрокатного цеха тов. Губа. По всей видимости, это был младший брат председателя областной комиссии по чистке партии. По его мнению, слабая активность на чистке поясняется недостаточно проведенной массовой работой и большим количеством пассивных членов партии. Таких людей, как балласт, нужно исключать из партии.
Пленум ЗПК постановил:
1. Отметить неудовлетворительный ход чистки, а также неудовлетворительный разворот большевистской самокритики в железопрокатном цеху, а также и в мартене №2. В процессе хода чистки имелись наличия элементов круговой поруки среди отдельных членов партии, а также беспартийных рабочих, что принижает значение чистки, а также мешает выявлению классово-чуждых элементов, проникших в наши ряды и выявления лодырей, прогульщиков и других людей, разлагающих производственную дисциплину.
2. Парторганизатор железопрокатного цеха т. Шандра не обеспечил организационного руководства чисткой и не добился разворота большевистской самокритики, а, наоборот, рядом своих выступлений способствовал закрытию отдельных недостатков членов партии. Считать необходимым для обеспечения быстрейшего перелома в работе снять с работы парторга т. Шандру.
Буквально через пять дней после пленума, то есть, 14 июня 1934 года в днепропетровской газете «Зоря» была опубликована статья члена Политбюро ЦК КП(Б)У М. Чувырина, в которой прозвучала острая критика по поводу недостатков работы парторганизации завода Дзержинского в подготовке к чистке. Уже 16 июня был срочно созван очередной пленум ЗПК, на котором с докладом выступил Председатель общезаводской комиссии по чистке парторганизации тов. В. Холин. Пленум признал критику в газете «Зоря» правильной и отметил наличие слабого партактива на заводе, что осложнило работу комиссии по чистке в подборе членов заводской комиссии. Таким образом, ответственность за срыв первого периода чистки была переложена на низовые партийные организации.
Пленум ЗПК призвал парторганизацию и всех рабочих завода использовать чистку парторганизации, как основное орудие в борьбе за досрочное выполнение полугодового и годового плана. Пленум заводского партийного комитета обязал парторганизаторов цехов широко использовать первые итоги чистки и рекомендовал использовать следующие примеры.
Мартен-2
Лало – исключён из партии, как участник банд Трепетова, Дьяченко и Григорьева, что скрыл при поступлении в партию, на заводе работает подручным сталевара, лодырь.
Жорник – кандидат партии, служил у Колчака, сын кулака, при вступлении в партию всё это скрыл, из партии исключён.
Рыбак – член партии с 1932 года, служитель культа, систематически воровал масло, из партии исключён.
Песенок – член партии с 1932 года, вступил в партию в шкурнических интересах /получить хорошую квартиру и зарплату/, из партии исключён.
Железопрокатный цех
Антохин – член партии, бригадир стана-550, вёл разлагательную работу среди рабочих против встречного плана, обвиняя Пономарёва, систематически выполняющего план, что он снижает расценки, называя его жандармом, из партии исключён.
Рудов – сварщик, кандидат партии, сознательно делал брак, вымогал у рабочих на водку, подвергая их ожогу пламенем, из партии исключён.
Пленум ЗПК отметил, что за первую декаду июня парторганизация твёрдо стала на путь исправления допущенный недостатков в своей работе. Массовая чистка в первой декаде привели уже к полному перелому в выполнении встречного плана. Снятие с работы парторгов ОРСа, цеха питания, мартена №1 и железопрокатного цеха за плохую подготовку к чистке способствовали исправлению допущенных недочётов и развёртыванию критики и самокритики парторганизации завода.
Была поставлена боевая задача парторганизации завода: к 25 июня рапортовать т. Сталину, Орджоникидзе и Советскому правительству о досрочном выполнении заводского полугодового плана по чугуну, стали и прокату с наилучшими качественными показателями. Чистка партийных рядов должна быть самым тесным образом увязана с борьбой за разрешение этой задачи.
Очередным этапом общезаводской чистки партии стало Постановление ЗПК завода Дзержинского от 31 июля 1934 года. Директор завода И. Манаенков остро почувствовал моральный вред, наносимый чисткой коллективу завода, который сказывался на производственных вопросах. Находясь под постоянным прессом быть исключённым из рядов партии, что автоматически вело к травле и ухудшению положения на заводе, коммунисты, по словам Манаенкова, впадали «в деморализационное состояние». Заявление Манаенкова о ходе чистки в железопрокатном цехе было признано антипартийным, порочащим комиссию по чистке и не соответствующим действительности.
Наоборот! С неподражаемым большевистским апломбом постановление ЗПК утверждало, что чистка железопрокатного цеха прошла на высоком идейном уровне и высокой производственной инициативе рабочих и ИТР, благодаря чему, как полугодовой план, так и июльский были выполнены с превышением. Комиссия по чистке железопрокатного цеха под председательством т. Губы обеспечила развёртывание широкой большевистской самокритики, благодаря чему вскрыта склока между начальником цеха т. Вайсбергом и его заместителем т. Клименко. В склоку был втянут частью партактив цеха, а также и рабочие, что болезненно отразилось на производственной работе цеха.
Заводской партком постановил считать антипартийным заявление Вайсберга о том, что он не позволит судить (о нём) т. Губе, так как у него имеются компрометирующие материалы, обвиняющие Губу в троцкизме. Было предложено т. Вайсбергу сдать все имеющиеся материалы на Губу, и если сведения не подтвердятся, привлечь к строжайшей партийной ответственности за дискредитацию, как председателя по чистке рядов партийной организации.
Как видим, к позитивным результатам чистки была отнесена даже выявленная склока между начальником цеха Вайсбергом и его замом Клименко. Но складывается впечатление, что председатель комиссии по чистке высасывал из пальца примеры своей бурной деятельности. С другой стороны, независимое и самостоятельное поведение начальника цеха свидетельствует, что он не признавал морального права какого-то постороннего деятеля вмешиваться в цеховые дела, в которых тот ничего не понимает. И именно поэтому Вайсберг сделал заявление, что не допустит Губе судить о нём и о состоянии дел в железопрокатном цехе.
Через два с половиной месяца после начала кампании был подготовлен статистический отчёт о ходе чистки по Каменскому металлургическому заводу. По состоянию на 15 сентября 1934 года в состав партийной организации завода Дзержинского входили: 34 первичные организации собственно на заводе, 1 совхозная организация, 1 организация в учебном заведении (ФЗО) и 3 учрежденческие организации. Всего 39 первичных организаций. В них состояло подлежащих чистке: членов ВКП(б) – 1898 чел, кандидатов – 1057 чел.
Из общего числа прошедших чистку членов ВКП(б): исключено из партии – 270 чел., переведено в кандидаты – 198 чел., переведено в сочувствующие – 12 чел.
Из общего числа прошедших чистку кандидатов: исключено из партии – 243 чел., переведено в сочувствующие – 170.
Таким образом, общее количество членов и кандидатов в члены партии, пострадавших во время чистки на 15 сентября 1934 года составило 893 человек.
Партийные чистки в Каменском были в разгаре. К ним подключились и «компетентные органы».
Каменской горрайотдел 21.09.1934 г.
Спецсводка
О реагировании работающих на ДГЗ по ходу чистки парторганизации
Имеющиеся у нас материалы о реагировании рабочих на ДГЗ в связи с проходящей чисткой парторганизации отражают следующие факты.
Исключённый из рядов КП(б)У по чистке намотчик электростанции Вовненко, беседуя с рабочими о чистке парторганизации, говорил: «Вычистили меня из партии, и я доволен, не буду больше говорить на чёрное, что это белое. Если бы я хотел сделать карьеру, то трепался бы, как другие коммунисты, но я этого не могу делать. Вот возьмите, задержали получку, и никто об этом и не думает, в тоже время все прекрасно знают, что задержать получку у рабочего на один день – это значит заставить его продавать последнее барахло, а сами жрут в три горла и о рабочих не думают».
Мастер силового цеха Шевченко Корней Филиппович, дважды исключённый из партии, в беседе в группе рабочих о чистке парторганизации, высказался: «Что нам даст чистка? вычистят одного, на его место сядет другой».
На очередном расширенном пленуме ЗПК с партактивом завода Дзержинского, состоявшимся 13 ноября 1934 года, было отмечено:
1. Чистка заводской парторганизации подняла активность коммунистов в борьбе за реализацию решений ХVII партийного съезда и в частности в деле ликвидации отставания чёрной металлургии.
2. Чистка ещё более сплотила партийные ряды, мобилизовала их на досрочное выполнение промфинплана и большевистскую борьбу за качественные показатели.
Однако очередным диссонансом на фоне победного вывода Пленума оказалось выступление директора ДГЗ Иосифа Манаенкова, который сделал противоположный вывод:
- Если посмотреть динамику роста, то можно прямо заявить, что движение вперёд не сопровождается резким повышением или понижением, поэтому не может быть опасения, что когда происходит у нас чистка, заметен подъём, а когда чистка кончится, у нас будет падение. Мне кажется, что падение у нас не может быть. Почему? Потому что мы не сразу поднялись вверх, а из месяца в месяц поднимались. И больше того, мы за период пяти месяцев работы комиссии по чистке на заводе вышли не с ухудшением состояния агрегатов, а наоборот – мы наши агрегаты отремонтировали.
В выписке из выводов общезаводской комиссии по чистке парторганизации завода им. Дзержинского, утверждённой облкомиссией по чистке 05.12.1934 года, говорилось:
В числе исключённых парторгов были такие: в среднесортном цехе – Стрижак, сын крупного кулака. В мартене №1 – Майданник, разложившийся и переродившийся элемент, он был снят только в момент чистки. В штамповочном цехе – Олехнович, сын кулака, не боровшийся с классово чуждым элементом. В бессемере – Иванов, в прошлом исключавшийся из партии, судившийся и покрывающий чуждые элементы. В железопрокатном цехе – Шандра, организатор круговой поруки. В ОРСе – Кучеренко, зажимщик самокритики и разложивший партработу и другие.
Во время чистки исключено из партии до 20% от всех прошедших чистку. В том числе исключено:
Классово-чуждых, враждебных элементов 174 человека.
Перерожденцев и сросшихся с буржуазными и кулацкими элементами – 31 человек.
Карьеристов, шкурников, бюрократов, использующих служебное положение в корыстных целях и разложившихся – 95 человек.
Нарушителей государственной дисциплины – 102 человека.
Двурушников – 27 человек.
Идеологически чуждые и неустойчивые:
По котельному цеху член партии Майборода уговорила работницу Огурцову крестить в церкви её ребёнка и сама крестила.
В литейном цехе член партии с 1924 года Мануилов выступал с антисоветскими, контрреволюционными заявлениями: «Советская власть держится на штыках ГПУ». «Советский закон, что дышло – куда повернёшь, туда и вышло».
В электроремонтном цехе член партии Добродеев, заявлявший, что «Коммунистические партии за границей находятся на иждивении у буржуазии и с нею связаны, и поэтому у них нет революции».
И, наконец, исключённый из партии инструктор ЗПК Басс, член партии с 1925 года.
Торжествующим финальным аккордом собрания прозвучали слова председателя общезаводской комиссии по чистке парторганизации завода им. Дзержинского товарища В. Холина:
- Рабочие и инженерно-технический персонал металлургического гиганта – завода им. Дзержинского – под руководством своей большевистской организации имеют все возможности добиться досрочного выполнения своего производственного плана по чугуну, стали и прокату и дать стране в 1935 году ещё больше металла и высокого качества с обеспечением ещё лучших коэффициентов использования печей и станов.
И действительно, план 1934 года был досрочно выполнен, но, думается, не благодаря идейному руководству партийной организации, а потому, что у руля флагмана металлургической промышленности СССР стояли выдающиеся руководители, в подчинении которых находился слаженный коллектив инженеров, служащих и рабочих. По итогам выполнения производственного плана 1934 года директор завода И. Манаенков, главный инженер В. Жданов, начальник мартеновского цеха №3 Л. Гранберг, вальцовщик железопрокатного цеха В. Клочко были удостоены высшей правительственной награды – ордена Ленина.
Обратной стороной медали являлись первые признаки большого террора, который вскоре превратился в жестокую реальность. Вслед за партийной чисткой последовали прямые репрессии по отношению к членам партии большевиков. С 1935 по 1938 год включительно на ДГЗ в качестве «врагов народа» были арестованы и осуждены 170 коммунистов и кандидатов в члены партии, из которых 110 расстреляны.
Партчистки были отменены XVIII съездом ВКП(б), проходившим в Москве с 10 по 21 марта 1939 года. Съезд признал, что в новых условиях партия может очищать свои ряды от лиц, нарушающих Программу, Устав и партийную дисциплину, в обычном порядке. Как видим, эти «новые условия», как и «обычный порядок» имели на заводе Дзержинского свои неповторимые особенности.
И в заключение несколько слов о судьбах некоторых героев настоящего повествования.
Исключённый из партии инструктор ЗПК Василий Басс уже 4 февраля 1935 года предстал перед военным трибуналом Украинского военного округа в качестве члена контрреволюционной организации. Вместе с ним, как соучастники, проходили Дмитрий Иванчук – пропагандист Каменского завода им. Дзержинского, а также Николай Магдюк – секретарь партийной ячейки копрового цеха ДГЗ: знать, также не прошли чистку! Трибунал приговорил Басса к смертной казни, Иванчук и Магдюк получили по 10 лет исправительно-трудовых лагерей.
Василий Губа, начальник отдела оборудования завода им. Дзержинского и по совместительству председатель комиссии по чистке парторганизации железопрокатного цеха, постановлением тройки НКВД по Днепропетровской области от 25 марта 1938 года был расстрелян по обвинению в принадлежности к террористической организации.
В октябре 1934 года простудился и умер председатель областной комиссии по чистке партии Алексей Губа. Первого начальника милиции и заместителя начальника местной ЧК похоронили в братской могиле под памятником «Прометей», где нашли свой последний приют герои революции и гражданской войны в Каменском. Именем А. Губы названа одна из красивейших улиц Верхней колонии Каменского.
В 1934 году «время Манаенкова» и его команды ещё не пришло.
